Мы вернулись из Стамбула

Про него, конечно, абсолютно бесполезно писать, потому что слова в нём неразрывно связаны с чередой запахов, вкусов, цветов и звуков.
Последних особенно много: фоном к любому воспоминанию о Стамбуле будет какой-нибудь звук. На базаре торговец мандаринами зазывает покупателей, а сын старательно вторит. И ещё на базаре, когда твои барабанные перепонки уже готовы сдаться и перестать реагировать, раздаётся призыв к молитве -- и шум медленно затихает до приемлемого, давая блаженную передышку ушам. Вот звякает колокольчик над лотком продавца мороженого, разыгрывающего для Андрюшки туристическое шоу. Или, скажем, рокот вечернего Истикляля, трамвайные звонки, двое пацанов-барабанщиков, сплетающих всё нарастающий ритм в простой, но безупречный узор -- и совершенно неуместный в этих декорациях "Полёт кондора". Автомобильные гудки, вкрадчивый шепоток зазывал, многоязыкая речь. Перекличка муэдзинов на закате. Или грохот катящихся по доске для нардов костей, щёлканье шашек, тихие разговоры в том уличном кафе, через которое мы прошли тенями - и ни один человек не взглянул, не увидел нас, как мы не видим чужих снов. Тёмно-красная печёная айва, медовый её вкус -- и две испанки за соседним столиком, разговаривающие с пулемётной скоростью. Ноющие ноги и сирена скорой помощи за окном.
Про Стамбул сложно писать: всё время тянет скатиться в банальные красивости.
Он совершенно прекрасен, я буду возвращаться туда при любой возможности.